Замглавы Минпромторга о том, как вернуть уважение к торговле

Заместитель министра промышленности и торговли России Виктор Евтухов в интервью RNS накануне бизнес-саммита Retail Business Russia & EAEU 2016 рассказал о влиянии продовольственного эмбарго на розничные сети, сложностях с возвращением импортных продуктов на рынок и перспективах легализации интернет-торговли алкоголем.

— Как вы оцениваете влияние продовольственного эмбарго на российский ритейл? Легко ли магазинам в условиях запрета, приспособились ли они за два года?

— С момента введения санкций в отношении Российской Федерации и нашей ответной реакции прошло два года. За это время в ряде отраслей были запущены процессы импортозамещения и сегодня уже есть очень хорошие результаты. Прежде всего это касается обрабатывающих отраслей экономики. Что касается торговли, то здесь есть несколько ключевых изменений. Прежде всего очень серьезно сократилась доля импортных продуктов питания. Если посмотреть статистику первого полугодия 2016 года по сравнению с аналогичным периодом 2014 года, то сокращение произошло фактически на треть — с 35 до 23%. Во многих сетях показатель присутствия импортных продуктов питания сократился до 5–10%.

Крупные торговые сети активно развивают присутствие практически на всей территории Российской Федерации, может, за исключением только Дальнего Востока, но и это пока.

Безусловно, российские производители продовольственных товаров не упустили возможность заполнить нишу и, на мой взгляд, сделали это очень эффективно. По этой причине в целом сельскохозяйственная отрасль продемонстрировала рост в 2015 году на 3% при том, что в принципе сокращение объемов товаров и услуг достигало порядка 4,5%, а пищевая промышленность показала рост 2% при том, что вообще обрабатывающие производства у нас просели примерно на 5%.

— По каким категориям мы больше зависим от импортных продуктов?

— По ключевым видам продукции, как, например, молочные продукты, овощи, фрукты, мясо, рыба, полуфабрикаты, хлеб и хлебобулочные изделия отечественные производители активно заместили зарубежные товары. Также у российской торговли была возможность переориентироваться на те страны, которые под эмбарго не попали. За последнее время у нас многие ритейлеры стали выпускать товары под собственными брендами, которые заказывают у производителей. Такой формат пользуется все большим спросом у российских потребителей. Поэтому у нашей страны сегодня нет особой зависимости от конкретных видов продуктов.

Есть узкие категории, которые не являются основными с точки зрения потребления и занимают небольшую долю рынка. По этим категориям массового импортозамещения не происходит просто в силу экономической непривлекательности. Но это и хорошо. Когда есть здоровая конкуренция, то всегда присутствует необходимость работать над качеством для того, чтобы получить лояльного покупателя.

Я думаю, что тем, кто за последние годы покинул российский рынок после отмены эмбарго, будет не просто вернуться обратно. Конечно, это во многом будет зависеть и от уровня конкурентоспособности российских товаров, который определяется прежде всего соотношением цены и качества.

— Не возникнет ли дефицита в магазинах в связи с новым запретом на ввоз овощей и фруктов из Египта? Не останемся без мандаринов под Новый год?

— В этом случае альтернативной может стать Марокко, где выращивают те цитрусовые, к которым мы привыкли. Недавно присутствовал на заседании российско-марокканского Делового совета, где коллеги из Марокко говорили о желание выйти на рынок Российской Федерации по тем видам продовольственных товаров, которые наша страна не производит в необходимых количествах. Так что здесь, полагаю, дефицит вряд ли возможен.

— После возобновления отношений между Россией и Турцией турецкие производители заявляли о желании вернуться со своей продукцией в российские магазины. Считаете ли целесообразным открытие рынка для Турции?

— Повторюсь — считаю, что основным двигателем в развитии жизнеспособного производства, хорошего качества по адекватным ценам является конкуренция в условиях свободного рынка.

С точки зрения развития российской торговли предложение сегодня большое, и если оно будет дополнено товарами из Турции, то ничего страшного не произойдет. Ведь и без того в Россию поставляют много продуктов питания из большого количества стран.

Для нас стратегически важным является развитие альтернативных каналов продаж. Минпромторг инициировал процесс корректировки законодательства по нестационарной и по мобильной торговле. Мы хотим прописать прозрачные, понятные требования, чтобы предприниматели могли планировать свой бизнес не на один-два года, а хотя бы на 7–10 лет, чтобы при выполнении всех взятых на себя обязательств они имели возможность продлевать договоры, которые с ними заключают в муниципалитетах или в субъектах РФ.

Мобильные объекты еще важны тем, что это является серьезной поддержкой для российского автопрома. Мы уже чувствуем, что спрос на мобильные объекты очень большой. Они, как правило, специализированные — либо под продажу рыбы, либо мяса, либо хлеба, и цена, как мы отметили уже по ряду регионов, даже ниже, чем в наших сетях дискаунтеров на 10–15%.

— Довольны ли вы тем, как ритейлеры исполняют новый закон о торговле? Есть ли какие-то нарушения?

— Минпромторг ведет мониторинг того, как выполняется закон о торговле со стороны ритейлеров, прежде всего, крупных. Мы взаимодействуем с Ассоциацией компаний розничной торговли ( АКОРТ ), которая объединяет в себе крупных ритейлеров, в отношении которых и были направлены эти ограничения. Закон выполняют. У них есть обязанность перезаключить все договоры до 1 января 2017 года. После 15 июля 2016 года с новыми поставщиками уже заключаются договоры на новых условиях. По состоянию на 1 сентября текущего года были проведены переговоры более чем с 50% поставщиков и более 25% договоров уже перезаключено. Полагаю, что с 1 января все будут выполнять требования нового законодательства и работать с соблюдением всех ограничений, которые сегодня в законе присутствуют.

— Есть ли у вас какие-то замечания к тому, как ФАС контролирует торговлю?

— Минпромторг не контролирует работу ФАС .

— Ведете ли вы работу над поправками в действующий закон о торговле?

— Сейчас наша работа направлена на то, чтобы внести изменения в закон о торговой деятельности с точки зрения малых форматов торговли — нестационарной и мобильной. И в ближайшее время мы будем готовить такие же поправки по развитию ярмарок и сельскохозяйственных рынков. Обусловлено это тем, чтобы у мелких и средних производителей продукция была востребована и доступна тем, кто хочет ее приобретать, не пропадала на грядках. Сегодня очень важно понимать всем производителям сельхозтоваров, а также всем, кто работает в пищевой промышленности: всем попасть на полки крупных торговых сетей не удастся. Здесь даже не должно быть никаких иллюзий. Особенно это касается микро, малых и средних товаропроизводителей по одной простой причине: у нас производителей сельхозтоваров не менее 60 тысяч по разным оценкам. Полки всех не вмещают, поэтому очень важно найти для себя нужный торговый формат. А субъектам Российской Федерации, муниципалитетам необходимо обеспечить присутствие разных форматов на своих территориях. Я сейчас говорю, прежде всего, о магазинах шаговой доступности, о нестационарных торговых объектах, о ярмарках, которых должно быть такое количество, чтобы мест хватало все желающим — подсобным хозяйствам, небольшим фермерским хозяйствам и нашим простым бабушкам, которые выращивают продукцию на своих огородах. Когда вся инфраструктура будет доступна, у нас не будет никаких проблем, никаких жалоб, не будет ограничений, чтобы каждый производитель мог донести свой продукт до конечного потребителя.

— А какие-то еще поправки в закон о торговле будут? Например, будете ли инициировать законодательное ограничение размера штрафов ритейлеров?

— Эти вопросы должны решаться в рамках саморегулирования. У нас есть межотраслевой экспертный совет, куда входят и ритейлеры, и представители поставщиков. Нужно понимать, что с каждым предприятием индивидуально работать невозможно — их десятки тысяч. Но они все объединены в союзы и ассоциации, которые имеют право отстаивать интересы своих отраслей и договариваться на экспертной площадке с нашими торговыми операторами. Эти вопросы должны решаться в рамках кодекса добросовестных практик, в рамках комиссий по разрешению споров. Сейчас мы активно работаем в рамках такой проектной группы над более глубокой проработкой механизмов саморегулирования.

Сейчас звучат разные предложения по ограничениям, например запрещать торговым сетям собственные торговые марки, производить продукты питания или их импортировать. Но я считаю, что вместо того, чтобы выдумывать новые ограничения, нужно создавать условия для развития каналов продаж для наших производителей.

Мы пришли к тому, что недостаточно сегодня одного норматива минимальной обеспеченности населения торговыми площадями. Потому что многие субъекты выполняли его за счет строительства крупных торговых объектов. Супермаркеты, гипермаркеты, мегамоллы. А малым форматам торговли не уделялось должного внимания. Большинство невероятно важных для Российской Федерации, для продовольственной безопасности РФ микро, малых и средних хозяйств не могут донести свой продукт до потребителя просто потому, что им физически не попасть в крупные торговые сети. Причина тому специфические требования по маркировке, по обработке этих товаров. И здесь наша главная задача — создать разнообразные каналы продаж.

Вообще к торговле уже многие годы относятся неуважительно. А вообще торговля — это важнейшая отрасль народного хозяйства, вклад которой в ВВП страны составляет 16%, которая в большом количестве создает рабочие места — намного больше, чем другие отрасли, платит огромное количество налогов в консолидированный бюджет Российского Федерации независимо от того, какая ситуация в экономике страны. Торговля всегда выживает и переживает любые кризисы, и к ней нужно с уважением относиться. Кроме того, это очень тяжелый вид деятельности. Сложно торговать. Это не 90-е годы, когда купил за рубль, продал за 1,5 и на эти 50% и живу. Сегодня торговля представляет собой сложную, высокотехнологичную отрасль. Нужно внимательно посмотреть, как она устроена, когда ты управляешь десятками тысяч магазинов, когда все эти магазины видишь на своем экране.

Мы с уважением относимся к тем, кто производит продукты питания, и мы с уважением должны относиться к тем, кто создает каналы продаж для этих производителей. Надо уже поменять это отношение. Нельзя пилить сук, на котором сидишь. Потому что рано или поздно этот сук сломается, и ты упадешь.

Мы — министерство промышленности и торговли, и торговля составляет большую часть того, чем мы занимаемся. Безусловно, мы будем и дальше отстаивать интересы отрасли. Но мы для себя тоже четко понимаем: если отрасль будет вести себя некорректно по отношению к своим контрагентам, безусловно, мы будем наших подопечных в этом плане поправлять и заставлять их находить общий язык с поставщиками. У нас площадка министерства свободна, открыта для любых переговоров. Спросите любой союз производителей продуктов питания, все скажут что бывали у нас не раз. Двери нашего министерства открыты всегда как для производителей продуктов питания, так и для торговли.

— Недавно Минпромторг анонсировал стратегию развития интернет-торговли до конца этого года. Вы уже приступили к ее разработке? Какие основные положения?

— В Минпромторге создана проектная группа, задачей которой является разработка стратегии развития интернет-торговли в РФ к декабрю этого года. Мы будем ее делать как часть стратегии развития торговли. Зачастую одни и те же операторы занимаются и оффлайн и онлайн-торговлей. Нас интересует не только внутренняя, но и трансграничная торговля.

Мы определили два блока мероприятий. Первый связан с мерами по развитию и снятию излишних барьеров, которые сегодня существуют, облегчению бизнеса российским компаниям. Очень важна более простая и удобная логистика, обращение и прием платежей — это все инструменты, которые нужно упрощать и улучшать.

Сегодня интерес к покупке любых товаров через интернет очень сильно растет. Прирост интернет-торговли составляет 30% в год, а в некоторых случаях и больше. Понятно, пока низкая база — есть к чему стремиться. И, конечно, нужно создавать равные конкурентные условия для российских и зарубежных интернет-компаний. Пока наши компании проигрывают. Нам нужно проанализировать опыт регулирования западных стран и, соответственно, сделать так, чтобы условия для наших компаний были не хуже, чем для зарубежных.

— Когда может быть снят запрет на интернет-торговлю алкоголем и в каком виде? Например, рассматривается ли вариант разрешения онлайн-торговли только для стационарных магазинов?

— Варианты рассматриваются разные. Когда будет запрет снят — не могу точно сказать. Но это, наверное, нужно делать как можно быстрее, внимательно и четко проработав все условия. Потому что все равно через интернет торгуют, находят лазейки.

По годовому приросту онлайн-торговля алкоголем занимает первое место, почти 30% в 2015 году. И, конечно, нам важно вынести это в правовое поле. Как только существуют какие-то запреты, теневой рынок алкоголя сразу же увеличивается. Для того, чтобы сократить нелегальный объем торговли алкоголем, уже был предпринят ряд шагов, в том числе ЕГАИС сегодня себя очень хорошо проявила. Я думаю, что интернет в этом плане также сильно поможет.

— У нас вступила в силу обязательная маркировка меховых изделий. Предполагалось, что ее будут распространять на другие категории потребительских товаров. На какие?

— Маркировка стала обязательной с 12 августа текущего года, и за оборот немаркированных меховых изделий уже наступает административная и уголовная ответственность. Причем не только за продажу, но и за производство, хранение, транспортировку и приобретение с целью сбыта. Но до 13 октября нужно промаркировать остатки. Все, что есть на складах возможно будет продавать только с маркировкой.

По количеству заявок на выдачу RFID-меток мы выявили масштабы черного рынка меховых изделий. Реально до 90% — это нелегальный оборот. Маркировка также важна для потребителя, потому что теперь есть возможность проверить, что он покупает, где этот товар произведен, из какого меха, российского или импортного производства. Стоимость RFID-метки — 15 и 22 рубля, для шубы это несущественно, ни к какому удорожанию это не приводит.

Второй момент: мы понимаем, что и для других товаров потребительского рынка ситуация достаточно непростая с точки зрения серого оборота. Вообще до триллиона рублей — почти 30% эксперты оценивают нелегальный оборот товаров легкой промышленности. Безусловно, мы будем предлагать здесь и другие виды товаров — обувь, ковры, верхнюю одежду. На наш взгляд это, с одной стороны, приведет к существенному увеличению сборов, таможенных и налоговых платежей и, прежде всего, к выравниванию условий ведения бизнеса для отечественных производителей. Недобросовестные предприниматели, которые привозят товары нелегально, занижая его таможенную стоимость, либо под другими кодами, получают конкурентное преимущество просто на том, что обманывают государство. Конечно, российским производителям, которые работают по-честному, очень тяжело с ними конкурировать. Поэтому у нас две основные задачи: увеличение поступлений в бюджет Российской Федерации, второе — создание равных конкурентных условий для добросовестных отечественных производителей и предпринимателей.

Источник: RNS

Фото: / ТАСС/ Валерий Шарифулин