Соберут у одного окна

Этот год может оказаться переломным в налоговой политике как для бизнеса, так и для простых людей. Инициатив много. Есть предложения, которые давно на слуху. О налоговых каникулах для малого бизнеса, о сборах в бюджет с интернет-торговли, о налогах на роскошь. Есть и малоизвестные, например о налоговом «одном окне».

Все эти предложения и законопроекты концентрируются в Комитете Госдумы по бюджету и налогам. О том, какие налоговые нововведения могут войти в нашу жизнь, а какие налоги совершенно не подходят нашей экономике, в интервью «РГ» рассказал председатель экспертного совета Комитета Госдумы по бюджету и налогам Михаил Орлов.

Богатых людей, несмотря на кризис, становится все больше и больше как в России, так и в мире. Может быть, и нам о налоге на роскошь стоит подумать? В ряде европейских стран как раз во время трудностей в экономике богачей обложили дополнительными сборами…

Михаил Орлов: Все-таки введение налога на роскошь не решение бюджетных проблем. Дополнительные доходы от налога на сверхбогатых людей в масштабе арифметической погрешности. Скажем, 5 – 7 миллиардов будут потолком для такого налога. На фоне консолидированного бюджета в 20 триллионов это капля в море.

Летом прошлого года были внесены поправки в Налоговый кодекс, теперь владельцам дорогостоящих автомобилей придется уплачивать высокий налог. К ним относятся транспортные средства стоимостью свыше 3 миллионов рублей. Думаю, налогообложение «роскоши» должно на этом и закончиться. Остальные имущественные объекты следует облагать в общем порядке. Я не вижу перспективы, например, введения какого-нибудь отдельного налога на дорогостоящую недвижимость. Эта недвижимость должна облагаться «общим» налогом, который должен применяться к справедливо определенной налоговой базе. А увлечение поиском новых объектов роскоши для повышенного налогообложения может привести к тому, что таким налогом могут облагаться, например, ювелирные изделия стоимостью 1500 рублей или смартфоны за 15 тысяч рублей.

Сейчас есть еще одна сверхпопулярная тема – это повышение налогов на интернет-торговлю.

Михаил Орлов: Все больше убеждаюсь, что выступающие за повышение налогообложения в этой сфере правы. Интернет-торговля развивается супертемпами, и это очень хорошо. Скоро наверняка мы дойдем до того, что ее прелести станут доступными абсолютно каждому россиянину.

Но онлайн-торговля без каких-либо налогов и контроля со стороны органов защиты прав потребителей ставит таких предпринимателей в необоснованно лучшие условия ведения бизнеса, чем у традиционных розничных торговцев. Владелец стационарного магазина или иной торговой точки несет колоссальные административные издержки, уплачивает все налоги, оплачивает работу персонала. И поэтому его товар стоит дороже, чем купленный в интернет-магазине.

И мы прекрасно понимаем, что безналоговый ввоз товаров из-за рубежа в Россию – это колоссальное недополучение денег в бюджет, не говоря уже о множестве «загубленных» рабочих мест в России.

И какой вы видите выход?

Михаил Орлов: Звучат предложения по распространению на интернет-торговлю тех правил налогообложения, которые применяются к ввозу физлицами товаров из-за границы. В результате бюджет может получить несколько десятков миллиардов рублей за год. Это уравняет в прибыльности организации, торгующие в Интернете и в обычных магазинах.

Но если приравнять интернет-торговлю к обычному ввозу товаров в Россию, то неизбежно возникнет вопрос с администрированием этих налогов. Физлица могут ввезти беспошлинно товаров на тысячу евро в месяц, то есть сумма кратна количеству физических лиц, пересекающих границу. Как эту же схему применить к партии товаров? Ответа на этот вопрос я не знаю. Но очень надеюсь, что сегодняшняя дискуссия вокруг этой проблемы позволит найти приемлемое для всех решение.

Конечно, цены на товары в Интернете могут увеличиться после повышения налоговой нагрузки. Однако они все равно должны остаться меньше, чем в традиционном магазине, за счет экономии на административных издержках. Но цены не должны отличаться в разы только за счет того, что кто-то не платит налоги. Мы должны сохранить и нашу отечественную розничную сеть, поскольку это и удобство доступа потребителей к товарам, и рабочие места для наших граждан, и налоги в нашу бюджетную систему.

Многие эксперты говорят, что ВВП и нашу экономику должен поднимать малый бизнес. Но как привлечь людей к открытию своего дела?

Михаил Орлов: Прежде всего не мешать им работать, минимизировать бюрократические препоны и обеспечить лояльную систему налогообложения. Например, через введение налоговых каникул для индивидуальных предпринимателей, которые могут появиться уже в 2014 году.

Прогнозировать, сколько людей откроют свой бизнес, достаточно трудно. Но мне кажется, что цифра в 500 тысяч или даже в миллион человек вполне реальна. Если бы мы достигли вовлечения такого количества людей в малый бизнес, от этого бы все только выиграли: и сами люди с бизнес-инициативой, и бюджет, и экономика в целом.

На первом этапе мне кажется, что логичнее было бы ввести налоговые каникулы только для индивидуальных предпринимателей, а не для организаций: в этом случае мы гарантированно можем предотвратить злоупотребление этой льготой. Но в случае, если опыт окажется положительным, то его можно будет распространить и на организации.

А что это за идея «одного окна» для малого бизнеса?

Михаил Орлов: Есть такая. Сейчас она обсуждается в объединениях малого бизнеса. Речь идет о введении системы «одно окно» для налоговых платежей. То есть все фискальные обязательства субъекта малого бизнеса перед государством будут воплощены в одном платеже, который налогоплательщик уплачивает раз в год или с иной периодичностью.

Этот платеж уже на уровне казначейства будет распределяться в различные бюджеты и внебюджетные фонды, освободив тем самым предпринимателя от этой задачи. Это стало бы существенным упрощением жизни малого бизнеса и могло бы стать еще одним фактором привлечения людей в малое предпринимательство.

Похожий принцип заложен и в патентной системе. Как она развивается?

Михаил Орлов: Идея с налоговыми патентами тоже была правильной. Она заключалась в том, чтобы дать возможность людям легально заниматься мелким, я бы сказал, кустарным, промыслом и выполнять при этом свой долг налогоплательщика перед государством. Но эти намерения не были доведены до конца и привлекательность патентного налогообложения пока еще очень низкая.

Основная проблема в том, что патентным налогообложением могут воспользоваться только лишь индивидуальные предприниматели, зарегистрированные в надлежащем порядке. То есть, если я сдаю квартиру или занимаюсь репетиторством, для того чтобы мне приобрести патент, нужно сначала зайти в налоговые органы, стать индивидуальным предпринимателем, начать сдавать отчетность, вносить страховые платежи и нести прочие обязанности. Зачем все это обычному репетитору, для которого эта деятельность, как правило, не является основной? Поэтому и продажи значительного количества патентов не наблюдается, а после прошлогоднего массового отказа индивидуальных предпринимателей от своего статуса (из-за высоких страховых платежей) количество потенциальных приобретателей патента резко снизилось. Уровень вовлечения людей в бизнес через патенты оказался хуже, чем мог бы быть. Мне кажется, что право применять патент в налогообложении следует предоставить не только зарегистрированным индивидуальным предпринимателям.

А какие налоги для бизнеса и большого, и малого можно было бы снизить уже сейчас?

Михаил Орлов: Думаю, прежде всего следует еще раз проанализировать обоснованность уровня обязательных страховых платежей. 30 процентов – это очень много, особенно когда у наших соседей в Казахстане 11 процентов. Но, если не говорить о снижении собственно поступлений в бюджетную систему, то надо сфокусироваться на снижении издержек бизнеса, связанных с налоговым администрированием.

Далеко не все из них являются обоснованными или связанными с эффективностью налогового контроля. Например, у нас подавляющее большинство организаций должны уплачивать авансовые платежи по налогу на прибыль ежемесячно. В регионах заинтересованы в поступлениях от налога на прибыль равномерно, в течение года. Но, может быть, эту равномерность стоит обеспечить ежеквартальными авансами, а не ежемесячными? Думаю, что, даже сохранив для крупного бизнеса обязанность уплачивать авансы ежемесячно, можно было бы перевести на квартальную форму расчетов с бюджетом малый и средний бизнес. За счет этого мы снизим нагрузку и на бизнес, и на налоговые органы.

Надо бы вернуться и к вопросу об отмене налогообложения НДС авансовых платежей. Исчисление НДС с авансов, полученных еще только в счет предстоящих поставок, создает колоссальные административные трудности для бизнеса, не сопровождающиеся, кстати, какими-либо существенными поступлениями в бюджет. Есть и другие меры, которые могли бы существенно упростить жизнь и налогоплательщиков, и налоговых органов, но не отразились бы на объеме бюджетных доходов.

Так что все-таки будет в ближайшие годы с нашими основными налогами?

Михаил Орлов: Надеюсь, что налоговых революций не будет. С 2015 года Россия переходит на обязательное электронное декларирование по НДС. Очень надеюсь, что Федеральная налоговая служба сможет собрать достаточно полную информацию обо всех операциях, которые облагаются этим налогом, что повысит эффективность контроля за его уплатой. После перехода на электронное декларирование должно сократиться количество выездных проверок. А, значит, и снизится давление на бизнес. Ведь нужная информация налоговикам и так будет поступать в онлайн-режиме. То есть, по идее, нужды в истребовании у бизнеса огромного объема документов уже не будет.

Что касается налога на прибыль, то здесь я не ожидаю существенных изменений. Но не исключено, что в скором времени доходы от этого налога будут полностью зачисляться в региональный бюджет.

По НДФЛ будут только отдельные, точечные изменения в ближайшем будущем. Сама ставка в 13 процентов, надеюсь, меняться не будет, как и плоская шкала налогообложения. Она доказала свою эффективность. А введение прогрессивной ставки, которое время от времени предлагается – это не только повод для уклонения от налогов состоятельными плательщиками, но дополнительная административная нагрузка на все население, поскольку очень многим придется исчислять налог самостоятельно и подавать декларации по итогам года.

Немного посложнее ситуация и перспективы с налогом на имущество физлиц. Как выяснилось в прошлом году, эффективной методики для оценки стоимости недвижимого имущества физических лиц до сих пор нет. Это и стало причиной приостановки его введения. Думаю, в таких условиях это было правильным решением. Но в перспективе такой налог должен появиться в налоговой системе страны. Именно он может стать воплощением принципа справедливости налогообложения, поскольку предполагает, что владельцы более дорогой недвижимости, как более состоятельные плательщики, должны в большей степени участвовать в финансировании государственных нужд. Больше платить налог, проще говоря. Однако справедливое налогообложение недвижимости возможно только при наличии эффективной системы массовой оценки, которой, насколько я понимаю, пока еще нет.

Роман Маркелов, «Российская газета»