Пятилетку – без разгильдяйства

Сегодня многие считают, во что обойдется России присоединение Крыма. Полуостров – не обуза, а сказочный подарок, уверяет читателей «РГ» академик, директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Виктор Ивантер.

Виктор Викторович, сейчас крымский бюджет дотационный, он больше чем наполовину состоит из субсидий. Ясно, что федеральному центру предстоят расходы. Во что обойдется России новый регион?

Виктор Ивантер: Начнем с того, что величина социальных выплат в Крыму сейчас существенно ниже, чем в России. Раз Крым вошел в состав России как равноправный регион, то до среднероссийского уровня должны быть повышены пенсии более чем 300 тысячам пенсионеров и зарплаты 200 тысячам работников бюджетной сферы. За это, конечно, надо заплатить. Много? Суммы для России просто несерьезные. Это мы можем себе позволить без какого-либо ущерба для остального населения страны. Не говоря уже о том, что теперь сможем более рационально распорядиться теми деньгами, которые отдавали Украине за базирование Черноморского флота в Севастополе. Теперь эти 100 миллионов долларов мы сможем использовать в более позитивном ключе.

Но эта сиюминутная фискальная арифметика не главное, а главное в будущем. Крым уникальное место для отдыха и лечения, у него исключительное географическое расположение и климат. Для северной страны Крым – это сказочный подарок!

В чем причина нынешних экономических проблем Крыма? Да в него не вкладывали ничего. Двадцать лет он жил без инвестиций!

Виктор Ивантер: Степной Крым привлекателен для сельского хозяйства. Кроме этого у нас появляются возможности использовать порты Крыма. Совершенно ясно, что уже не будет необходимости в спешном строительстве альтернативной Севастополю базы флота в Новороссийске. Учитывая то, что Россия возвращается в Средиземное море, понятно, что нам нужен сильный Черноморский флот, аналогичный Северному флоту.

Что нужно сделать в первую очередь?

Виктор Ивантер: Надо иметь в виду, что киевские власти могут сдуру перекрыть поступление в Крым воды и электроэнергии. Тогда эту проблему надо будет решать в аварийном порядке. Далее – развитие курорта, и тут главными станут частные вложения. Но бизнесу надо показать пример, дать ему твердые гарантии, так же как было в Сочи, где предприниматели видели заинтересованность власти в реализации этого грандиозного проекта. Для них это и есть главная гарантия.

Значит, вот эта крымская программа-минимум обойдется нам примерно в такую же сумму, как строительство в Сочи?

Виктор Ивантер: Нет, конечно! Значительно меньше. У нас нет необходимости сделать все так быстро, как в Сочи. Для России расходы на Крым находятся в таких пределах, которые на наш общий карман не повлияют. Все-таки надо иметь в виду, что у нас очень большая страна.

Еще раз подчеркну – Крым для России не обуза. Экономически это удивительно привлекательный регион для инвестиций. В силу географических условий инвестиции в него гораздо более выгодны, чем, к примеру, вложения в Курскую или Орловскую область. К моему личному огромному сожалению.

Когда инвестиции в Крым себя окупят?

Виктор Ивантер: Через пять лет, если мы действительно серьезно вложимся в инфраструктуру – дорожную, портовую, курортную, подчеркиваю, серьезно, не затягивая и используя опыт Сочи. Если будем вести себя разгильдяйски, то Крым начнет приносить прибыль через десять лет.

Что потребует особого внимания?

Виктор Ивантер: Нужно будет оказать материальную поддержку крымско-татарскому населению. Это наш долг, если хотите, не финансовый, а нравственный. Мы помогли Чечне прийти в приличное состояние, поможем и крымским татарам. В конце концов это будет очень выгодно нам самим. Крымские татары в основном заняты сельским хозяйством, и мы должны по-крупному вложиться в инфраструктуру и в само сельскохозяйственное производство, чтобы повысить его эффективность. Тем самым будем решать и общую задачу подъема экономики Крыма.

А потери от санкций? Прямые и косвенные? США обещают заставить нас заплатить…

Виктор Ивантер: Во-первых, хотел бы спросить: а что Америка и Европа в России проводят какие-то благотворительные акции? Они что, теперь обидятся и перестанут нам возить подарки? Есть экономические взаимоотношения, где-то они более выгодны Западу, где-то России. Представьте себе, что вы поссорились с булочником и, решив его наказать, булок у него больше не покупаете. Действительно, у этого булочника одна булка останется черствой, он потеряет в выручке. Но вы-то совсем без хлеба останетесь. Нужно понимать, что санкции бьют по обеим сторонам.

Я не утверждаю, что западные лидеры в состоянии аффекта не могут предпринять какую-нибудь глупость. В свое время США ввели эмбарго на поставки зерна в СССР. Голода у нас не началось, купили в другом месте. Сейчас я бы предложил Соединенным Штатам ввести эмбарго на поставки в Россию курятины и свинины. Думаю, что мы точно только в выигрыше окажемся.

Экономический мир сегодня состоит из Европы, Северной Америки, Латинской Америки и колоссального Азиатско-Тихоокеанского региона. Поэтому если у нас будут ограничения на покупку каких-то товаров на Западе, мы купим их на Востоке.

Но уже сейчас напряженность вокруг Крыма вносит свой вклад в наши экономические проблемы. В частности, курс рубля упал под влиянием всей этой истории.

Виктор Ивантер: Категорически не согласен. Все, что происходит сейчас с рублем, следствие наших внутренних проблем. Когда население увидело, что рубль дешевеет, люди частично переложили свои сбережения в валюту. И не факт, что поступили правильно, потому что при этом неизбежны потери на переводе денег из рублей в доллары и обратно, да и ставки по рублевым депозитам остаются значительно выше валютных. Второе обстоятельство заключается в том, что банкиры, получив от Центрального банка кредиты под нерыночные активы, начали перекладываться в валюту. И свой вклад, конечно, внесли спекулянты, которые решили погреть руки на ослаблении рубля.

В фискальном смысле падение рубля – выигрыш минфина. Хотя это то же самое, как влить в суп не стакан воды, а два литра – супа вроде стало гораздо больше, но это уже не суп. Выигрывают экспортеры, но надо учитывать, что они одновременно являются импортерами. Надо считать разницу. Впрочем, у наших нефтяников и газовиков минфин все равно сверхплановую прибыль аккуратно заберет. Точно некоторый выигрыш получат только экспортеры угля и металла.

Но в целом нужно понимать, что валюта должна быть не низкой, не высокой, а равновесной. Пока, на мой взгляд, точку равновесия наша валюта проскочила. Рубль должен несколько подорожать.

Потому что надо учитывать, что по паритету покупательной способности доллар должен стоить меньше 20 рублей и что, несмотря на всхлипывания, цены на энергоресурсы не падают. Вернет ли рубль частично свои позиции, зависит от уровня цен и платежного баланса. Версия о том, что все цены прыгнут вверх, не верна. Цены, конечно, можно поднять, но тогда сработает механизм бюджетного ограничения – дорогие товары просто перестанут покупать. Тем более что у наших импортеров очень приличная маржа. Там есть существенные резервы для сокращения.

А как быть с уязвимостью нашей финансовой системы?

Виктор Ивантер: Действительно, часть наших золотовалютных резервов – порядка 130 миллиардов долларов – находится в американских ценных бумагах, остальные резервы, кроме золота, мы держим в евро и долларах. И вроде бы возможна некая диверсия против нас. Но в то же время российский корпоративный долг – больше 700 миллиардов долларов. И совершенно понятно, что в ответ мы прекращаем платить долги и проценты по ним. #photoй#Впрочем, все это слишком маловероятно. Все дело в том, что Россия сейчас настолько встроена в мировую финансовую систему, что глобальные санкции нереальны. Может ли Европа отказаться от российского газа? Конечно, сдуру и не такое возможно. Но доходы от экспорта, как я уже сказал, мы держим в Штатах. Люди у нас не едят ни доллары, ни фунты стерлингов. Или вот французы грозят не отдать нам «Мистрали». А они нам очень нужны? С другой стороны, не американцы возят нас на МКС, а мы их. Короче говоря, главное – нам самим не начать нервничать. Но у меня такое ощущение, что руководство не очень нервничает.

Игорь Зубков, «Российская газета»