Запретные плоды

Механизм тут простой. То, что было выращено по заказу россиян, но им не отправлено, попадает на перенасыщенный западный рынок и сбивает цены, что называется, на глазах. Скажем, 6 августа испанские персики в ФРГ стоили около 3 евро, а 7 августа, на следующий день после введения российского эмбарго, в тех же магазинах их продавали на 20-30 процентов дешевле. Покупатели, понятно, довольны.

Недовольны те, кто задумывается о структурных последствиях, тем более что их уже по полной ощущает и торговля, и переработчики, и аграрии, да и вся европейская экономика. По мнению комментатора The New York Times, из-за событий на Украине под вопросом оказалась и стабильность экономических показателей ФРГ, и «вялое восстановление экономики, наметившееся было в ЕС». Эксперты уже предрекают дефляцию – ситуацию, когда цены падают постоянно, а продажа не покрывает затрат на производство.

Рушится вся система

В Германии опасаются, что экономические и человеческие связи с Россией, которые выстраивались более 20 лет, в прежнем объеме уже не восстановятся в принципе. Больше всего тревог у тех, кто занят в промышленности, малом и среднем бизнесе, а также в машиностроении: как-никак на долю России приходилось до 25 процентов поставок. Союз немецких машиностроителей уже предостерегает политиков, что партнеры из РФ могут навсегда уйти к азиатским конкурентам. Все слышней опасения и тех, кто трудится в сельском хозяйстве. Шутка ли: только в федеральной земле Бранденбург от эмбарго пострадают полсотни сельхозпредприятий с общим оборотом около 40 млн евро (в прошлом году).

Есть, правда, нюанс. Уже в первый день российского эмбарго The Financial Times писала: «Ситуация для европейских производителей фруктов и молока близка к катастрофе, но запрет легко обойти через Белоруссию и Казахстан. Само собой, это повысит расходы поставщиков и цены».

Российское эмбарго затрагивает треть сельхозэкспорта ЕС в Россию, но хаос грозит всей системе производства и сбыта сельхозпродукции. Напомню: в 2013-м РФ закупила в ЕС продовольствия на 12 млрд евро, и если в этом году все оно неожиданно останется в ЕС, то о торговле овощами, фруктами, молочными изделиями можно будет забыть. Избыточное количество продуктов давит на цены, из-за этого все станут зарабатывать меньше, а расходы на производство и продажу остаются прежними.

– Если покупатель платит за килограмм яблок на треть меньше, он этого не почувствует, ведь это всего 50 евроцентов. Но для агрария, сдающего тонны фруктов, потеря 30 процентов дохода очень ощутима,– поясняет Андреас Брюггер, председатель Союза поставщиков фруктов Германии.

Кто заплатит за разбитые горшки

Поэтому уже 7 августа, когда поставщики панически сбывали по бросовым ценам, а то и вовсе раздавали бесплатно тонны нектаринов, абрикосов и персиков, руководители аграрного сектора обратились в Еврокомиссию (своего рода правительство ЕС) с просьбой санкционировать уничтожение большего количества продовольствия, чем это допускается для поддержания стабильности на рынке. В Еврокомиссии пока не готовы применять такие меры к продовольствию в целом, объясняя это тем, что любое вмешательство в рынок имеет серьезные последствия. Но производителям персиков и нектаринов было позволено уничтожать даже не пять, а все 10 процентов урожая, причем сразу и без дискуссий. Чтобы были понятны масштабы бедствия: основные поставщики этих фруктов – Италия, Испания, Франция, Греция – ежегодно выращивают около 2,5 млн тонн персиков и 1,2 млн тонн нектаринов.

На логичное, казалось бы, предложение отправлять больше ягод и овощей на переработку было дано разъяснение: это не спасет, потому что потом будет избыток повидла. Просьбу же крестьянских объединений о компенсациях Еврокомиссия и правительство Меркель заморозили обещанием принять решение осенью, когда прояснятся долгосрочные перспективы сельхозэкспорта. Поиски новых рынков только начались, поэтому говорить о помощи из резервных фондов рано.

Впрочем, министр сельского хозяйства ФРГ Кристиан Шмидт уверен, что немецким аграриям помощь вообще не потребуется – мол, РФ и сама вскоре откажется от эмбарго, поскольку «ее сельское хозяйство может обеспечить страну лишь на 60 процентов». В силу этого Шмидт призывает ЕС «к осторожной реакции на российское эмбарго», указывая, что ряд проблем, в частности «проблему нехватки молочной продукции», Россия вообще своими силами не решит.

У его коллег с оптимизмом похуже. К примеру, Кристиан Майер, министр сельского хозяйства земли Нижняя Саксония (это на севере ФРГ), высказал опасение: пока Россия осознает ошибки, молоко, молочные продукты, а также фрукты, овощи и мясо, которые поставляли в РФ соседи Германии, «затопят» немецкий рынок.

При этом и пессимисты, и оптимисты хорошо понимают: с отменой запретов и санкций хаос не кончится. Особенно если РФ станет больше покупать за пределами Европы или увеличит собственное производство. И то, и другое ведет к сокращению спроса на европейскую продукцию.

Есть ведь и еще один важный аспект, который грозит сломать статус-кво на мировом рынке продовольствия: Россия – более удобный и значительно менее капризный покупатель, чем сами страны ЕС, которые ставят массу экологических, социальных и политических условий своим торговым партнерам. Иными словами, экспорт в Россию приносит больше прибыли, чем в те же страны ЕС, и создает поставщикам меньше хлопот.

Более того, благодаря российским контрактам эти – неевропейские – поставщики смогут лучше развиваться и станут более серьезными конкурентами для европейцев на всех рынках, а не только на российском.

В такой ситуации европейским производителям остается рассчитывать лишь на патриотические чувства своих потребителей. Призывы к ним можно увидеть во всех магазинах стран ЕС. Не все, конечно, как поляки, увязывают эти призывы с нападками на Россию. Но и не всех эмбарго бьет, как поляков. Попутно выяснилось, что платить будут не обязательно те, кто заказывал музыку, то бишь санкции.

При чем здесь Греция?

Хуже всего грекам, которые из-за российского эмбарго могут потерять половину урожая на сумму не менее 600 млн евро. В Брюсселе всерьез опасаются, что греки вдруг откажутся поддерживать санкции ЕС против России, чтобы таким образом избежать и российских санкций. Правда, не стоит забывать, что Греция до сих пор не пришла в себя после долгового кризиса и очень сильно сейчас зависит от ЕС.

Под угрозой и многие хозяйства в Австрии. Они зарабатывали на поставках в РФ около 240 млн евро в год, а сейчас, сообщил министр сельского хозяйства Андре Руппрехтер, потеряют половину доходов. Фермеры в пожарном режиме ищут новые рынки сбыта, а Объединение сельских производителей призывает канцлера Австрии Вернера Файмана обратиться в Еврокомиссию за помощью, «поскольку он, канцлер, поддержал других руководителей стран – членов ЕС в вопросе о санкциях против России».

Финляндия, которая получает до 250 млн в год от продаж молочной продукции в РФ, цифру своих убытков озвучила: 0,5 процента ВВП.

Немцев в сравнении с соседями Бог пока миловал. Торговля с Россией – всего 3,3 процента внешней торговли ФРГ, да и доля сельского хозяйства в экономике страны меньше, чем у других членов ЕС. К тому же ФРГ предлагает на экспорт в основном те же овощи и фрукты, что и российские аграрии (менее 1,5 процента экспорта овощей и фруктов из ЕС в РФ), а немецкое мясо и колбасы уже полгода практически не пускают в Россию из-за ветеринарных претензий к ЕС. Похожая история с поставками молока и молочной продукции. В итоге от российского эмбарго пострадают не более десяти немецких производителей «молочки». Если бы это произошло года два назад, то ударило бы по 150 фирмам. Кстати, те немецкие фирмы, которые ведут производство в России, например компания Hochland, и вовсе не пострадают.

Как выбраться из порочного круга санкций и антисанкций? Чем дольше все это длится, тем ожесточенней дискуссии и радикальнее предложения. Как замечает комментатор журнала Spiegel Якоб Аугштайн, «все понимают, что санкции неэффективны и чреваты новыми расходами, но при этом все говорят, что это правильно. Бессмысленно, но правильно? Сюрреалистическая логика. Практическая политика сознательно подменяется ритуальными жертвоприношениями».

А вот Frankfurter Allgemeine Zeitung, вспомнив политику сдерживания в отношении СССР во время холодной войны в 1970-1980-е годы, призывает Запад «усиливать и демонстрировать свою экономическую, политическую и военную мощь».

Впрочем, в Германии эта точка зрения вряд ли возьмет верх. Немцы скорее согласятся с Аугштайном из Spiegel (который отнюдь не сторонник Путина): «Начиная войну, пусть даже торговую, нужно знать ответ на два вопроса: какова ее цель и как ее закончить. Полководцы в ЕС ответа не дают. Россию, как известно из истории, победить невозможно. В Брюсселе об этом, видимо, не знают, но в Берлине-то помнить должны».

Виктор Агаев, Бонн, Журнал «Огонёк»