Осторожно, касса закрывается!

Охота на нули Осенью "Власть" (см. N42 от 27 октября) подсчитала расходы правительства на поддержку экономики и пришла к выводу, что с учетом всех обязательств они достигают четверти ВВП. В связи с многочисленными запросами читателей "Власти" констатируем: мы не имеем возможности продолжить осенний подсчет и сообщить, насколько вырос или уменьшился "пакет помощи" экономике России со стороны государства. Буквально за три месяца, не сменив ни одного министра, правительство Владимира Путина, без устали повторявшего, что денег хватит всем, стало правительством Владимира Путина, на всех углах повторяющим: не вставайте в очередь, на всех денег не хватит. Дело дошло до того, что на прошлой неделе при обсуждении проблем рекапитализации Сбербанка и Минфин, и Белый дом, и сам Сбербанк категорически отказывались называть сумму, которую главный российский банк запрашивает у государства на поддержку. В декабре 2008 года команде Германа Грефа ЦБ выдал 500 млрд руб. не моргнув глазом. 6-7 февраля Министерство финансов должно было сдать в правительство фактически новый бюджет на 2009 год. Не сдало. На момент написания этого материала источники в министерстве осторожно говорили, что документ, необходимость которого отрицали еще до Нового года, возможно, будет утвержден Госдумой в феврале. А возможно, в марте. Все еще не очевидно. Очевидно лишь одно. За несколько месяцев от обсуждения идеи того, как российские компании будут осуществлять скупку предприятий на терпящем финансовый кризис Западе, до обсуждения того, а достойны ли Олег Дерипаска и его "национальный чемпион" защиты государства от кредиторов, произошло много событий. По крайней мере, достаточно много для того, чтобы правительство повернулось вокруг собственной оси на 180 градусов. 90 дней, которые потрясли рубль Главная проблема корпоративного сектора экономики, которую "Власть" описывала еще в сентябре 2008 года, никуда не делась — кредитный кризис развивается своим чередом. Щедрость правительства, предоставлявшего банковской системе практически неограниченные суммы (на 11 февраля только по кредитам без обеспечения банки должны ЦБ 1,9 трлн руб., а общая сумма вливаний превышает 3,4 трлн руб.), не привела к возврату массового кредитования российской промышленности. Впрочем, вряд ли стоит проклинать за это банкиров. В нынешней ситуации, когда о перспективах платежеспособности клиента-заемщика, будь то "Норильский никель" или житель Твери, что-то определенное может сказать разве что потомственная гадалка, кредитовать кого-либо — дело отчаянно смелых людей. Вместе с тем никаких проблем с рублями, по крайней мере, у части банковской системы не было. Зато уже с ноября 2008 года стало очевидно, что рубль не слишком надежное средство сбережений. Отчасти помогли низкая финансовая грамотность и высокая финансовая интуиция населения — в октябре оно дружно меняло рубли на доллары и евро под стройный хор чиновников, поющих ораторию "Об отсутствии причин нестабильности рубля к корзине валют". Международные резервы России сокращались и с этими покупками валюты, и с выводом из России иностранного капитала, и с растущим стремлением некрупных собственников внести свой вклад в бегство капиталов на Запад. ЦБ поддержал эту игру. Не поддержать ее он не мог. Резервы России на 1 августа составляли почти $600 млрд, что в 50 раз больше, чем в августе 1998 года. Но и этого, как выяснилось, недостаточно. С середины ноября рубль начал падать под контролем ЦБ, и банки быстро обеспокоились тем, чтобы перевести рубли во что-то более стабильное. Заверения, что доллар в ближайшее время станет крашеной бумагой, пользовались большой популярностью у тех, кто не имел ни рублей, ни валюты; остальным вера в антиамериканскую пропаганду была не по карману. ЦБ демонстрировал всем желающим: доллар — лучшая инвестиция из возможных. Лишь к концу 2008 года Банк России начал постепенно сокращать объем раздаваемых рублей и ужесточать кредитно-денежную политику. Сразу после новогодних каникул рубль был быстро девальвирован до уровня на 50% дешевле к доллару, чем в конце лета, и ЦБ объявил: ниже он уже не упадет. Операция стоила ЦБ около $110 млрд резервов: $70 млрд продажи валюты до Нового года и $40 млрд — после. Все это время правительство устраняло множество внезапно появившихся сложностей: многочисленные предупреждения экономистов о том, что все российские "планы-2020", программы освоения Дальнего Востока, сокращения смертности и поставки газа куда дотянется труба рассчитаны на бескризисное развитие экономики, сработали разом. В спешном порядке пришлось спасать нефтяные компании от несовершенства налогового законодательства, оставившего многих из них без средств к уплате экспортных пошлин на нефть и НДС . Автомобильная промышленность потребовала защиты от экспорта, а введение пошлин вызвало недовольство населения на Дальнем Востоке, которое давно забыло, как выглядит продукция АвтоВАЗа. Химики и аграрии увлеченно орали друг на друга в Минсельхозе — из-за цен на экспорт минудобрений. Глава Минздрава Татьяна Голикова напоминала о грядущем росте безработицы, которого еще до Нового года едва ли и вовсе не предвиделось. К концу января страна стала другой. Уже не столь богатой, чтобы спасать всех и вся: весьма тороватый на круглые цифры Владимир Путин несколько недель старательно не упоминает сотни миллиардов. Новый бюджет продолжает составляться. Многие удивятся, когда увидят, что в нем будет записано. Восстание жадных против богатых Уже сейчас можно констатировать, чего именно не будет в бюджете-2009. Денег. То есть цифры там, конечно, будут — и, несомненно, большие. Но никто не скажет, что бюджет-2009 заплатит всем с избытком. Напротив, денег будет катастрофически не хватать, поскольку их не хватает уже сейчас. В первую очередь на банки. Перелом в отношении этой темы произошел в конце января, когда первый вице-премьер Игорь Шувалов подсчитал, какое число банков может спасти госбюджет в случае, если просрочка банковских клиентов по выплатам кредитов к концу 2009 года составит 20% от всех кредитных портфелей. Оказалось, что искомое число лежит между четырьмя и тридцатью, причем ближе к четырем, поскольку на спасение потребуется около 2 трлн руб. А всего банков в России порядка тысячи — и, как объявил в феврале господин Путин, частным банкам государство готово предоставить лишь 100 млрд руб., да и те на возвратной основе. При этом госбанки будут докапитализироваться и из резервного фонда через бюджет, и из фонда национального благосостояния (ФНБ), то есть эмиссией. Национализировать же банковскую систему хотя бы частично правительство не намерено, равно как и реализовывать модную на Западе идею создания "плохих банков", которым можно было бы передавать просроченные кредиты. На это просто нет денег. Потребности частных компаний в господдержке также оказались выше, чем ожидалось. Число заявок в ВЭБ на предоставленные правительством $50 млрд превысило сотню, сумма общей заявки — $75 млрд. ВЭБ раздал около $10 млрд и закрыл программу. Правительство злорадно констатировало, что компании, участвовавшие в осенне-зимнем беге от рубля, накопили валюту, чтобы расплатиться с кредиторами самим. Деньги требуются в первую очередь оборонно-промышленному комплексу, и Владимир Путин уже пояснил, что не собирается сокращать гособоронзаказ 2009 года, составляющий летними стараниями военных около 1 трлн руб. Ему же требуются и госгарантии по экспорту, и субсидии сверхвысоких процентных ставок, и множество других мер поддержки. Выяснилось также, что экономический кризис рождает проблемы не только у компаний, но и у регионов. Так, рост числа безработных требует дополнительных субвенций на $1 млрд региональным бюджетам. Это не так много, но пока этих денег нет. Рост инфляции может потребовать увеличения базовых пенсий на лишние 3,5%. Кроме того, богатой России неплохо было бы кредитовать экономику соседних стран, как то Белоруссии, Киргизии, Таджикистана, Армении. В сентябре 2008 года мы были готовы спасать кредитом Исландию. В октябре вели такие переговоры с Латвией, хотя и с меньшим энтузиазмом. В конце января кредит на $5 млрд у России попросила украинский премьер Юлия Тимошенко. И что делать с открывающимся полем геополитических возможностей при ограниченности ресурсов? Осадное положение в Минфине Помощник президента Аркадий Дворкович на прошлой неделе разъяснил: дефицит бюджета может составить в 2009 году до 10% ВВП, и в этом случае резервного фонда впритык хватит для обеспечения потребностей на три года. Это проект, требующий колоссального напряжения министерств (их инвестрасходы нужно для сбалансированности бюджета сократить на треть). Но он не включает в себя ни запросов госкорпорации "Ростехнологии" на 260 млрд руб. госфинансирования и госгарантий, ни стоимости спасения от банкротства "Русского алюминия", ни допфинансирования фондов ОМС, которым уже сейчас не хватает денег на подорожавшие импортные лекарства, ни множества разнообразных мегапроектов инвестфонда, только на подготовку бумаг по которым нужны миллиарды рублей. Уже есть первый пострадавший от такого незаметно (для правительства) подкравшегося поворота событий. Имя Алексея Кудрина, еще в ноябре за сам факт создания ФНБ и резервного фонда занесенное в святцы, с начала 2009 года склоняется высокопоставленными собеседниками "Власти" в любом федеральном ведомстве, кроме самого Минфина, а термин "стерилизация денежной массы", с которого начинался стабфонд, стал хитом в рейтинге внутриправительственных проклятий. Впрочем, это уже от бессилия. Доходы бюджета при умеренно оптимистичном сценарии сократятся почти на четверть от планов июля 2008 года. Все, что произошло с тех пор, стало прошлым, а настоящее уже сейчас требует экономить на всем. Остается лишь гадать, что произойдет с умеренностью Белого дома, если дела пойдут хуже, чем представляется сейчас. Осенью 2008 года считалось, что экономика РФ начнет оживать во второй половине 2009 года. В январе 2009 года считалось, что это произойдет в 2010 году. Прогнозы марта вряд ли будут лучше. А значит, это еще не конец истории.