Импорт вне конкуренции

На вопрос, почему в России все дороже, чем на Западе, сейчас модно отвечать общо: потому что коррупция. Точный ответ, однако, знают импортеры. Коррупция — само собой, но в большей степени потому, что в 2002 году в России запретили параллельный импорт и с тех пор все больше закручивают гайки. "Если бы параллельный импорт был разрешен, импортные товары могли бы стоить у нас на четверть дешевле",— полагает общественный советник Федеральной антимонопольной службы ( ФАС ) Анатолий Семенов. С этим утверждением согласились бы многие компании, лишившиеся в последние годы возможности закупать импортные товары напрямую и вынужденные сотрудничать с официальными дистрибуторами.

"Закупив товары даже не у производителя, а в обыкновенном польском Metro и уплатив все положенные пошлины, их можно продавать в России дешевле на 20-30%",— говорит юрист Максим Сосов. Об этом юрист Сосов знает не понаслышке: он представлял в судах интересы компании "Элитвода Ру", которая именно таким образом завозила в Россию пиво Guinness и Krusovice, воду Evian и Perrier, но проиграла процессы правообладателям этих марок — компаниям Heineken и Nestle. "Запрет параллельного импорта ущемляет права потребителей практически на всех рынках",— признает председатель общества защиты прав потребителей "Общественный контроль" Михаил Аншаков.

На этих же позициях стоит ФАС. Руководитель ведомства Игорь Артемьев заявлял, что намерен добиться отмены запрета к середине 2013 года (еще раньше он утверждал, что добьется ее к середине 2012-го). Учитывая, что ФАС противостоит здесь могущественная таможенная служба, надежда на победу довольно слабая. На то же указывает принятие в первом чтении новых поправок к Гражданскому кодексу.

В своей не слишком активной борьбе ФАС исходит из того, что запрет параллельного импорта нарушает не только рыночные принципы, но и большинство международных практик. Международный принцип, используемый в США, Японии и Евросоюзе, предполагает, что правообладатель, продав товар под своим брендом, автоматически теряет над ним контроль и дальше его может перепродавать кто угодно и куда угодно. В России с 2002 года действует принцип территориальный. Владелец марки контролирует продажи своего товара целиком, в том числе может запрещать его ввоз.

В связи с этим у таможенников появилась возможность приравнивать оригинальную, но ввозимую без ведома правообладателя продукцию к контрафактной. Этим правом они пользовались вовсю до 2009 года, конфискуя сотни товарных партий. Количество мелких импортеров за это время уменьшилось в разы, но не до нуля — некоторые компании-параллельщики продолжают закупки. Одна из причин — раньше суды не всегда вставали на сторону таможенных органов, отмечая, что контрафактными, согласно ГК, можно признавать только товары, на которых "незаконно размещен товарный знак". Так, в 2009 году Высший арбитражный суд все-таки обязал Федеральную таможенную службу (ФТС) вернуть владельцам конфискованный "контрафактный" Porsche Cayenne — и с тех пор товар на таможне не арестовывали, а всего лишь задерживали на складе, откуда импортер при удачном стечении обстоятельств возвращал его продавцу. Однако таможенники вскоре могут получить дополнительную возможность для признания такой продукции контрафактной. В многочисленных поправках к Гражданскому кодексу, уже принятых в первом чтении, содержится небольшое новаторство: слова "незаконно размещен" предлагается заменить конструкцией "размещен незаконно используемый". Это момент принципиальный: если эти поправки войдут-таки в ГК, весь товар параллельных импортеров станет действительно контрафактным.

Впрочем, и сейчас, до их окончательного принятия, заниматься параллельным импортом весьма опасно. Смельчакам грозит если не конфискация товара, то, во всяком случае, внушительный штраф. Обстоятельство, оправдывающее риск,— многие производители-правообладатели не считают нужным предъявлять претензии в связи с параллельным импортом.

Индивидуальный предприниматель Евгений Пантюхов живет на Сахалине и потому довольно часто бывает в Японии. Там он полюбил кофе Maxim, а потом обнаружил, что в России этот кофе имеет совсем другой вкус, который предпринимателю Пантюхову не понравился. Он снова отправился в Японию, приобрел партию кофе и подал соответствующую декларацию на таможне. И честность его была вознаграждена: таможенные службы наложили на его товар обеспечительные меры в связи с отсутствием у Евгения Пантюхова официального разрешения на ввоз продукции от правообладателя. В это же время компания Kraft Foods, официальный производитель кофе Maxim в России, предъявила предпринимателю иск за незаконное использование товарного знака. Суд иск удовлетворил сполна: не только запретил реализацию конкретной партии товара, но и запретил на будущее ввозить и иным образом вводить в гражданский оборот все товары под брендом Maxim (около 30 наименований). Пантюхов смог вовремя запустить реэкспорт и вывезти товар в Японию, однако жители Сахалина остались без вкусного кофе — по их мнению, продукт, выпущенный в России, гораздо хуже.

О той же качественной дискриминации пытались говорить на суде любители импортного пива Guinness. Компания "Элитвода Ру" настаивала на разных вкусовых особенностях пива этой марки европейского и российского производства. Тем не менее судьи ущемления прав российского потребителя тут не нашли, зато жалобу компании Heineken о незаконном использовании товарного знака поддержали. В итоге за параллельный импорт пива Guinness с "Элитводы Ру" был взыскан 1 млн руб. Ранее Heineken добилась запрета для компании-импортера ввозить без разрешения пиво Krusovice. "На судебных заседаниях по этому делу представитель Heineken открыто признал, что Krusovice продается в Россию по более высокой цене, чем в другие страны,— говорит Максим Сосов.— Суд, по сути, подтвердил право компании устанавливать высокую норму прибыли для развивающихся стран, к которым представитель истца в своем выступлении отнес Россию".

У "Элитводы Ру" сейчас несколько десятков судебных дел по параллельному импорту, в том числе минеральной воды Evian, Perrier и др. "Везде истец заявляет о своей упущенной выгоде из-за разницы в цене между европейским и российским товаром,— отмечает Сосов.— Ну а наша позиция в том, что их упущенная выгода оборачивается ценовой и качественной дискриминацией для российского потребителя".

"Ущемление прав потребителей происходит не только относительно воды и пива, но также и вина, к примеру,— говорит Михаил Аншаков.— Наценка на импортное вино составляет порой 200-300%, и ситуация годами никак не меняется из-за ограниченного количества официальных импортеров". Такие же проблемы на рынке импортных строительных материалов, а также автокомпонентов. Директор ООО "Автологистика" Михаил Кулябин рассказывает, что приобрести на рынке запчасти для импортных автомобилей дешевле, чем у официальных дилеров (а их цены сейчас зачастую выше в разы), скоро будет практически невозможно, поскольку независимые импортеры закрываются один за другим, проигрывая судебные дела автоконцернам. Сама "Автологистика" проиграла несколько судов BMW. Причем, по словам представителей "Автологистики", аргументация BMW все время была разной: "Сначала они говорили, что купленные нами в Европе детали — это подделки. Затем признали, что это не подделки, но стали доказывать, что детали, сделанные для германского рынка, не годятся для российского. И в конце только сказали правду: что в России они зарабатывают деньги "другого порядка" и не хотят их упускать".

"Суд просто идет на поводу у иностранных правообладателей, желающих защитить коммерческие интересы своих официальных дистрибуторов на территории России,— уверен Анатолий Семенов.— То ли зарубежные производители считают, что наш потребитель значительно богаче европейского, то ли пытаются компенсировать растущие цены на нефть и газ". По его словам, речь идет о миллиардах евро сверхприбыли, зарабатываемых иностранными корпорациями на таком завышении цен.

Затронуты здесь не только интересы отдельного потребителя: по данным Семенова, потери бюджета на госзакупках иностранного оборудования составляют около €30 млрд в год. Например, тендер на поставку автозапчастей Федеральной службе исполнения наказаний за 2 млн руб. в 2011 году выиграл официальный дилер Nissan, тогда как неофициальные импортеры готовы были предоставить те же автокомпоненты за 700 тыс. руб. Похожие примеры есть и в сфере медицинского оборудования. Компания "Куфран-С" решила поучаствовать в одном из аукционов Краснодарского края на поставку местной больнице стентов — конструкций для коронарного шунтирования. Закупив стенты в Европе по цене, установленной для европейского рынка, компания выиграла конкурс: предложила цену 16 млн руб. против 30 млн от второго участника — официального дистрибутора производителя стентов Abbott Vascular. "Однако мы не учли, что в соперниках у нас — аффилированный с местной больницей официальный дистрибутор,— рассказывает финансовый директор компании "Куфран-С" Андрей  Кудряшов.— В итоге на нас подали в суд, оборудование под предлогом отсутствия разрешения на ввоз от правообладателя признали некачественным, вернули нам и закупили абсолютно такие же стенты у официального импортера по его цене — 30 млн руб.".

"Разве можно доверить поставку медоборудования неофициальному импортеру? — спрашивает исполнительный директор содружества "Русбренд" Алексей Поповичев.— Ведь непонятно, откуда и как его везли, просрочен товар или нет, никаких гарантий качества, техобслуживания. Это как поручить рыночным торговцам поставлять детали для самолетов". По его словам, снятие запрета на параллельный импорт будет означать только одно — рост контрафакта. "Мы просто получим множество "Черкизонов" в разных сегментах рынка импортных товаров,— говорит он.— Потребитель и пострадает от этого в первую очередь — от потока некачественных товаров". По мнению Поповичева, без барьеров на таможне будет просто невозможно разобраться, какая продукция оригинальная, а какая - нет. ФАС, со своей стороны, настаивает на том, что при нынешнем количестве проверяющих органов справиться с этой задачей было бы вполне реально.

Кроме того, "Русбренд" ссылается на исследование, выполненное по его заказу НИУ ВШЭ. Эксперты пришли к выводу, что разрешение параллельного импорта ценовую ситуацию на рынках изменит несущественно — удешевление будет максимум на 3-5%. Исходный ценовой разрыв между одинаковыми товарными позициями официальных и неофициальных импортеров исследователи при этом признают: наибольшая разница — в сегменте автозапчастей (60-80%), наименьшая — в сегменте потребительской электроники (5-10%). Однако они не верят, что эти товары у официальных поставщиков и у параллельных на самом деле одинаковы по качеству, предполагая, что у параллельных оно все же существенно ниже. Не верят они почему-то и в то, что официальные дилеры снизят цены, если конкуренция станет жестче.

"Русбренд" взывает к совести чиновников, которые теоретически могут добиться снятия запрета на параллельный импорт. "Иностранные компании строят инфраструктуру, обеспечивают россиян рабочими местами. Если запрет на параллельный импорт будет снят, они просто перестанут вкладываться в страну и начнут строить свои заводы в Китае",— говорит Поповичев. Представители противоположного лагеря, впрочем, напоминают, что в Китае, например, запрета параллельного импорта не существует, а массовая локализация в России иностранных заводов происходила как раз до 2002 года.

Еще один противник параллельного импорта — член правления Российской парфюмерно-косметической ассоциации Анна Дычева. "Вкладывать большие деньги в маркетинг, обучать консультантов, заниматься продвижением бренда должен официальный дистрибутор, а получать доход от продаж будут другие? Это несправедливо. Есть еще масса нетронутых брендов — берите на эксклюзив, самостоятельно развивайте бренд и зарабатывайте",— говорит Дычева. Такой же совет — искать новые, малоизвестные марки — дают состоявшиеся участники рынка неофициальным импортерам элитной одежды, обуви и аксессуаров.